Присутствие неоготической церкви в самом центре российской столицы — явление само по себе уникальное и вызывающее удивление у многих, кто случайно на нее натыкается. Почему случайно? Да в общем-то потому, что обратить на нее внимание могут лишь те, кто не спеша (что для москвичей совершенно не характерно) решит пройтись по узкому, наполовину закрытому строительными лесами, Старосадскому переулку в районе Китай-города.
Но, как правило, большинство в спешке ищет нужные конторы, не озираясь по сторонам. Да и поскольку контор в Старосадском раз-два и обчелся, выбирать этот маршрут в качестве обходного пути никто особо не стремится: здесь и дорожное покрытие нормальной ходьбе не благоприятствует, и извечная произвольная автопарковка на тротуарах оставляет для прохода совсем узкий участок, где на одной точке и двум пешеходам-то проблематично разойтись. Так что кафедральный евангелическо-лютеранский собор святых апостолов Петра и Павла известен в Москве разве что его прихожанам и немногочисленным любителям органных концертов, проходящих там в последние 2,5 года по выходным. Между тем, история появления этой церкви в Москве столь интересна, что заслуживает отдельного рассказа.
Еще в 17 веке здесь располагалась усадьба Лопухиных. А в 1817 году территорию выкупил лютеранский приход святых апостолов Петра и Павла — бывших прихожан лютеранской церкви святого Михаила, с середины 16 века находившейся в Немецкой слободе (эта церковь просуществовала довольно долго — сначала в виде деревянного храма, впоследствии — после пожаров — каменной церкви, и была уничтожена в 1928 году).
Перестройка главного дома усадьбы Лопухиных в Старосадском переулке под церковь велась на средства прусского короля Фридриха Вильгельма II при поддержке российского императора Александра I. Освящен храм был в 1819 году, а орган в церкви зазвучал лишь 28 лет спустя. Любопытно, что именно на том — старом органе — играл знаменитый музыкант с мировым именем Ференц Лист, давший здесь свой концерт в 1843 году. В 1892 году в церкви появился новый — 42-регистровый орган, изготовленный известной немецкой фирмой «Э.Ф.Валькер». Этот орган считался в то время лучшим концертным инструментом Москвы.
В середине 19 века количество прихожан евангелическо-лютеранской церкви в Старосадском переулке возросло аж до шести тысяч, и здание решили реконструировать. Автором проекта церкви в неоготическом стиле стал архитектор Майнхардт. Завершилась реставрация в 1862 году, а в следующему году на башню собора подняли колокол — дар немецкого кайзера Вильгельма I.
Уже в начале 20-го столетия церковь насчитывала 17 тысяч прихожан, из которых 14 тысяч составляли немцы, а остальные 3 тысячи — эстонцы, финны, латыши и немногочисленные шведы. Богослужения велись не только на немецком, но и на латышском, и на эстонском языках. В связи с таким наплывом в храм московских лютеран, он, конечно же, нуждался в расширении, и в 1903 году был объявлен конкурс на лучший проект нового здания церкви. Первую премию получил В.Ф.Валькот, но по непонятным причинам право перестроить церковь перешло к академику В.А.Косову, чье архитектурное решение было взято за основу перестройки культового сооружения. Кстати, именно академик В.А.Косов был одним из проектировщиков знаменитого столичного православного Храма Христа Спасителя. Статус кафедрального лютеранского собора России (а впоследствии и всего Советского Союза) собор получил в 1918 году.
Однако вскоре период расцвета сменился «черными» днями. Началась война с «опиумом для народа», и из церкви были изъяты многие уникальные ценности. В 30-е годы арестовали пастора Александра Штрека, а вместе с ним и весь Церковый совет. Службы в храме прекратились. Здание собора сначала передали кинотеатру «Арктика», а потом известной советской студии по производству диафильмов. Именно «Диафильм» произвел капитальную перестройку церкви под свои нужды, и интерьеры красивейшего готического собора были практически уничтожены.
Во время войны — в 1941-м году — из церкви вывезли и ценнейший орган. Отправили инструмент в Новосибирский оперный театр, где его частично пустили на металлолом, а частично — на декорации. Но этого показалось мало, ведь оставался еще шпиль собора. Очередь до него дошла в 1957 году — в канун Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Тогда-то его и разобрали.
С развалом Советского Союза в отличие от православных церквей, а также немногочисленных католических храмов, получивших свою новую жизнь уже в начале 90-х годов прошлого столетия, главная лютеранская церковь Москвы в Старосадском переулке в эти годы оставалась закрытой. Ее реставрацией занялись лишь в начале 21 века. Говорят, что одной из причин столь долгой паузы было затянувшееся сопротивление студии «Диафильм», не горевшей желанием покидать стены старого храма, а также равнодушная позиция московских властей, которые не горели желанием помогать воссозданию уникального памятника архитектуры, принадлежавшего не православным. Внушительные бюджетные суммы, как известно, тогда выделяли на разрушение самого популярного в Москве бассейна «Москва» с тем чтобы построить на его месте новый Храм Христа Спасителя (во что обошлось возведение этого придворного вип-собора городскому бюджету и подумать страшно, не говоря уже о том, какие суммы были отмыты при реализации этого проекта его главными вдохновителями, архитекторами и строительным начальством). Впрочем, нехилые суммы из городской казны ушли и на «нужды» других известных ортодоксальных церквей (в основном, конечно, тех, где так любили красоваться во время Крестного хода и других церковных праздников чиновники столичной мэрии во главе со своим Пчеловодом в кепке).